воскресенье, 14 ноября 2021
Часы полетели минутами, и чем больше Рауль колдовал над телом военного элитника, тем больше удивлялся. Юпитер с его предшественником синтезировали поистине совершенный организм, способность к регенерации у Стали превышала все мыслимые пределы. Даже обширная потеря крови, на синтез которой понадобился почти час, не была критичной. После того, как дроиды очистили раны и взяли первые пробы тканей, Рауль смог, наконец, оценить масштаб увечий. Создавалось впечатление, что тело Одина пропахало что-то огромное, острое и чрезвычайно ядовитое. Неведомое оружие проложило глубокий, рваный след по лицу Одина, лишив его глаза и раскрошив скуловую кость. Очевидно, Сталь успел увернуться, так как продолжение следа рассекало грудные мышцы по диагонали, оставляя за собой осколки ребер и вывернутые наружу кишки, пробило бедренную кость и разворотило все бедро до коленной чашечки. Любой погиб бы на месте, но Ам почему то не сомневался, что для Командора подобные увечья не были смертельными. Основную опасность представлял собой неизвестный яд, заливший рану. Биотехнолог впервые видел подобную реакцию. Ядовитая субстанция разъедала ткани изнутри, с чудовищной быстротой пожирая новые и новые клетки, въедалась в сосуды, заставляя кровь буквально кипеть под кожей. Организм из последних сил бился именно с этим врагом, бросая все регенерирующие силы организма на блокаду стремительно расползающегося яда. Даже имея колоссальный опыт в генетике и медицине, Рауль не мог понять природу вещества, убивающего единственный, попавший к нему в руки, экземпляр таинственной Стали.
Он активировал еще пару дроидов и вызвал специалистов по ядам. Два Джада прибыли немедленно и засели с анализами в лаборатории, пока Ам вручную пытался удалить яд из раны. Спустя семь часов удалось найти сыворотку и нейтрализовать таинственную субстанцию, еще часа через четыре закончилась операция по восстановлению костей и кожных покровов. Развороченное тело Одина поместили в капсулу с восстанавливающим раствором и перевели в блок интенсивной терапии. Минк тоже не тратил времени зря: за ночь исчезли следы крови на траве и в коридорах госпиталя. Блок, где находилась операционная, взяли под охрану. Прибывшие на работу сотрудники были оповещены, что «территория закрыта по причине опытов, проводимых лично господином Советником по науке». К полудню Ам, наконец, вернулся в свою лабораторию.
Сперва пришлось основательно повозиться с коррекцией двух токсикологов. Терять лучших специалистов он не собирался, поэтому память Джадам подчищал лично и теперь валился с ног от усталости. Проверить инкубаторы, проследить за новыми поступлениями образцов, провести несколько заседаний… К шести вечера Рауль понял, что если не поспит хотя бы час, соображать будет не лучше последнего кересского монгрела. Отключив комм, он закрылся в своей лаборатории и прилег на узкий диван, дав себе установку, проснуться минут через сорок…
____________________________________________________________
Новый Первый консул Амои был почти на полголовы выше и вдвое массивнее блонди. Впрочем сейчас сталь мало походил на элитника в целом, и на Первого консула в частности. Рельефную грудь обтягивала мягкая черная водолазка, на широкие плечи накинута кожаная куртка, пробитая по канту шипастыми заклепками, длинные ноги в фривольных мидасских штанах цвета хаки, обуты в небрежно зашнурованные ботинки военного образца. Дополняли наряд: темная кепка, козырек которой закрывал лицо, и массивная, не пустая кобура, пристегнутая к левому бедру ладони на три повыше колена. Темно-серые волосы распущены, перекинуты на правое плечо, металлически поблескивают в мертвом свете галогенных ламп… красиво… холодная серая кожа, сиреневый отлив которой мертвый свет делает более явным…
а карнавале в Мидасе: одна часть лица человеческая, а вторая… Я знаю, что ты видишь. Сталь красивы, как вся элита. Правильные черты лица, безупречный овал, тяжелые, длинные волосы… И все же я разительно отличаюсь от всех дзинкотаев. Прежде всего, эта смуглая кожа, с оттенком в стойкий то ли сиреневый, то ли фиолет. Как будто бы из нас выпили все теплые краски: волосы и глаза – серые, губы – темные, да и черты лица более резкие, подбородок массивнее, губы тоньше… Насыщенная вишневая радужка и… вертикальный зрачок? Желтый? В вас геном рептилий? Хотя… он во всех нас есть, но чтобы так явно… Широкий, рваный шрам уродливым белым руслом пересекал лоб, распахав совершенный изгиб брови и превратив в месиво глазницу. Щека выглядела не лучше. Рауль подошел вплотную, провел пальцами по нижней челюстной кости, отметив, что та срослась правильно, прощупал кость скуловую, надбровную дугу, ощущая под пальцами жесткий рубец.
Он активировал еще пару дроидов и вызвал специалистов по ядам. Два Джада прибыли немедленно и засели с анализами в лаборатории, пока Ам вручную пытался удалить яд из раны. Спустя семь часов удалось найти сыворотку и нейтрализовать таинственную субстанцию, еще часа через четыре закончилась операция по восстановлению костей и кожных покровов. Развороченное тело Одина поместили в капсулу с восстанавливающим раствором и перевели в блок интенсивной терапии. Минк тоже не тратил времени зря: за ночь исчезли следы крови на траве и в коридорах госпиталя. Блок, где находилась операционная, взяли под охрану. Прибывшие на работу сотрудники были оповещены, что «территория закрыта по причине опытов, проводимых лично господином Советником по науке». К полудню Ам, наконец, вернулся в свою лабораторию.
Сперва пришлось основательно повозиться с коррекцией двух токсикологов. Терять лучших специалистов он не собирался, поэтому память Джадам подчищал лично и теперь валился с ног от усталости. Проверить инкубаторы, проследить за новыми поступлениями образцов, провести несколько заседаний… К шести вечера Рауль понял, что если не поспит хотя бы час, соображать будет не лучше последнего кересского монгрела. Отключив комм, он закрылся в своей лаборатории и прилег на узкий диван, дав себе установку, проснуться минут через сорок…
____________________________________________________________
Новый Первый консул Амои был почти на полголовы выше и вдвое массивнее блонди. Впрочем сейчас сталь мало походил на элитника в целом, и на Первого консула в частности. Рельефную грудь обтягивала мягкая черная водолазка, на широкие плечи накинута кожаная куртка, пробитая по канту шипастыми заклепками, длинные ноги в фривольных мидасских штанах цвета хаки, обуты в небрежно зашнурованные ботинки военного образца. Дополняли наряд: темная кепка, козырек которой закрывал лицо, и массивная, не пустая кобура, пристегнутая к левому бедру ладони на три повыше колена. Темно-серые волосы распущены, перекинуты на правое плечо, металлически поблескивают в мертвом свете галогенных ламп… красиво… холодная серая кожа, сиреневый отлив которой мертвый свет делает более явным…
а карнавале в Мидасе: одна часть лица человеческая, а вторая… Я знаю, что ты видишь. Сталь красивы, как вся элита. Правильные черты лица, безупречный овал, тяжелые, длинные волосы… И все же я разительно отличаюсь от всех дзинкотаев. Прежде всего, эта смуглая кожа, с оттенком в стойкий то ли сиреневый, то ли фиолет. Как будто бы из нас выпили все теплые краски: волосы и глаза – серые, губы – темные, да и черты лица более резкие, подбородок массивнее, губы тоньше… Насыщенная вишневая радужка и… вертикальный зрачок? Желтый? В вас геном рептилий? Хотя… он во всех нас есть, но чтобы так явно… Широкий, рваный шрам уродливым белым руслом пересекал лоб, распахав совершенный изгиб брови и превратив в месиво глазницу. Щека выглядела не лучше. Рауль подошел вплотную, провел пальцами по нижней челюстной кости, отметив, что та срослась правильно, прощупал кость скуловую, надбровную дугу, ощущая под пальцами жесткий рубец.